философы

Поделиться статьей в социальных сетях:

в избранное

Ральф Уолдо Эмерсон

Ссылка на оригинал: Stanford Encyclopedia of Philosophy

Впервые опубликовано 3 января 2002 г.; содержательно переработано 2 ноября 2018 г.

Американский эссеист, поэт и известный философ, Ральф Уолдо Эмерсон (1803–82) начал свою карьеру как старший пастор униатской церкви Бостона, однако обрёл всемирную славу в качестве лектора и автора таких эссе, как «Доверие к себе», «История», «Высшая душа» и «Судьба».

Описывая английский и немецкий романтизм, неоплатонизм, кантианство и индуизм, Эмерсон разрабатывал метафизику процесса, эпистемологию настроений и «экзистенциалистскую» этику самосовершенствования. Он повлиял на целые поколения американцев – начиная с его друга Генри Давида Торо до Джона Дьюи, а также в Европе – на Фридриха Ницше, воспринявшего у Эмерсона такие темы, как власть, судьба, смысл поэзии и истории и критика христианства.

Хронология жизни Эмерсона

1803 Родился в Бостоне в семье Уильяма и Руфи Хаскинс Эмерсон.

1811 Смерть отца, предположительно от туберкулёза.

1812 Поступает в Бостонскую общеобразовательную латинскую школу.

1817 Начинает обучение в Гарвардском колледже. Изучает греческий и латинский языки, историю, риторику.

1820 Начинает вести первый дневник, который озаглавливает «Большой мир».

1821 Выпускается из Гарварда и начинает преподавать в женской школе своего брата Уильяма в Бостоне.

1825 Поступает в Гарвардскую школу богословия.

1829 Женится на Эллен Такер, принимает сан пастора во Второй [униатской] церкви Бостона.

1831 Эллен Такер Эмерсон умирает в возрасте 19 лет.

1832 Оставляет работу пастора и отправляется в Европу.

1833 Встречается с Вордсвортом, Кольриджем, Дж. Ст. Миллем и Томасом Карлейлем. Возвращается в Бостон в ноябре, где начинает карьеру лектора.

1834 Получает первую половину большого наследства, оставшегося от имущества Эллен (вторую половину получил в 1837 г.).

1835 Женится на Лидиан Джексон.

1836 Публикует первую книгу, озаглавленную «Природа».

1838 Выступает с речью «Обращение к школе богословия». В письме президенту Ван Бюрену протестует против переселения индейцев чероки.

1841 Публикует сборник «Эссе» (включает «Доверие к себе», «Высшая душа», «Круги», «История»).

1842 Сын Уолдо умирает от скарлатины в возрасте 5 лет.

1844 Публикует «Эссе. Второй выпуск» (содержит эссе «Поэт», «Опыт», «Номиналист и реалист»).

1847–48 Выступает с лекциями в Англии.

1850 Публикует «Представители человечества‹1›» (содержит эссе о Платоне, Сведенборге, Монтене, Гёте, Наполеоне).

1851–60 Выступает с речами против «Закона о беглых рабах» и в поддержку борющихся с рабовладением кандидатов в Конкорде, Бостоне, Нью-Йорке и Филадельфии.

1856 Публикует «Английские черты».

1860 Публикует «Путь жизни» (включает эссе «Культура» и «Судьба‹2›»).

1867 Выступает с лекциями в девяти западных штатах.

1870 Публикует «Общество и одиночество». Читает шестнадцать лекций на философском факультете Гарварда.

1872–73 После периода ухудшения здоровья путешествует по Европе и Египту.

1875 Записи в дневнике прекращаются.

1882 Умирает в Конкорде.

Главные темы философии Эмерсона

Образование

В эссе «Американский учёный», изданном в 1835 г. как обращение к [обществу] Фи Бета Каппа, Эмерсон настаивает, что источниками образования для учёного служат природа, книги и деятельность. Природа первая по времени (поскольку она всегда присутствует) и первая по значению из трёх. Природное многообразие таит в себе основополагающие законы, которые в то же время являются законами человеческого разума: «античное правило “познай самого себя” и современное предписание “исследуй природу” – становятся в конце концов единой максимой (CW1: 55). Книги, второй источник образования учёного, выявляют нам влияние прошлого. Пока что многое из того, что переходит [по наследству] в образование является простым обожествлением книг – перенесением «святости, присущей акту творения… на его письменную фиксацию». Должное отношение к книгам состоит в том, чтобы не быть «книжным червём» или «библиоманом», но быть «творческим» читателем (CW1: 58), использующим книги как стимул для достижения «собственного взгляда на принципы». Читаемые должным образом, книги «вдохновляют… живую душу» (CW1: 56). Великие книги – это лишь фиксации такого рода вдохновения, и их ценность, согласно Эмерсону, проистекает лишь из их роли вдохновителей или хранителей подобных состояний души. «Самое лучшее» назначение книг Эмерсон находит не в том, что из них можно составить обширную коллекцию, но, как он пишет в эссе «Поэт», в том, что они «создают новые личности, … или переводят душу в возвышенные формы» (CW3:14).

Третий компонент образования учёного – это деятельность. Без неё мысль «может никогда не дозреть до истины» (CW1: 59). Деятельность есть процесс, посредством которого то, что не оформлено до конца, обращается в ясное сознание. Жизнь – это «словарь» учёного (CW1: 60), источник того, о чём жизнь должна сказать: «Я знаю лишь постольку, поскольку пережил это» (CW1:59). Настоящий учёный говорит, опираясь на опыт, а не вторя другим; его слова, как пишет Эмерсон, «наполнены жизнью» (CW1: 59). Образование учёного, основанное на подлинном опыте и самовыражении, подходит, согласно Эмерсону, всем, а не только ограниченному кругу людей. Его цель – создание демократической нации. Лишь когда мы научимся «ходить на собственных ногах» и «высказывать собственное мнение», утверждает он, мы «впервые станем» нацией (CW1: 70).

Эмерсон вернулся к вопросу об образовании позже в послании «Образование», с различными вариантами которого он выступал на выпускных экзаменах 1860-е годы. Тема доверия к себе возникает в эссе в рассуждениях об уважении. По его утверждению, «секрет образования сокрыт в уважении к ученику». Он не в том, чтобы учитель выбирал, что ученик будет знать и делать, а в том, чтобы ученик открыл «свой собственный секрет». Учитель, таким образом, должен «ждать и разглядывать новое творение Природы» (E: 143), направляя и дисциплинируя, когда это уместно, – не ради поощрения повторения и подражания, а с целью обнаружения новой силы, которую каждый ребёнок несёт миру. Цель образования в том, чтобы «поддерживать природу ребёнка и вооружать его знаниями в том самом направлении, на которое он нацелен» (E: 144). Этой целью жертвуют в массовом образовании, предупреждает Эмерсон. Вместо того чтобы образовывать «массы», мы должны обучать «с благоговением каждого по отдельности» с настроем, что «весь мир необходим для обучения каждого ученика» (E: 154).

Процесс

Эмерсон во многом философ, сосредоточенный на процессе, которому мир представляется непрестанно изменяющимся и для него «постоянство – это лишь слово, выражающее стадии [процесса]» (CW 2: 179). Даже говоря о «Бытии», Эмерсон представляет его не как недвижимую стену, а как последовательность «бесконечных океанов» (CW3: 42). У этого метафизического положения есть эпистемологические корреляты: для любого факта не существует окончательного объяснения, и каждый закон будет включён в «некоторый более общий закон, который сейчас открывается» (CW2: 181). В эссе «Опыт» Эмерсон объясняет, что процесс является основой для смены настроений (CW3: 30), также это основа для сосредоточенности на настоящем, проходящей через всю его философию.

Некоторые из самых замечательных идей Эмерсона о морали и истине вытекают из его метафизики процесса: что не существует окончательно принятых или вечных добродетелей, что всё существующее «имеет своё начало» (CW2: 187); что истина – дело проблесков, а не устоявшихся взглядов. В произведении «Интеллект» Эмерсон пишет, что у нас есть выбор «между истиной и доверием», но мы не можем иметь одновременно и то, и другое (CW2: 202). Новая истина, как мысли гения, всегда появляется как неожиданность, как то, что Эмерсон называет «новизной» (CW3: 40). Поэтому он ищет «конкретного краткосрочного опыта, который поражает меня в дороге или на рынке, в каком-либо месте, в какое-то время…» (CW1: 213). Это опыт, который не может быть повторён простым возвращением к месту или объекту, например, к картине. Великое разочарование жизни Эмерсон обнаруживает в том, что некто может «видеть» определённые картины лишь раз, и что истории и люди, которые наполняют день или час удовольствием и озарением, не в силах повторить это представление.

Основные религиозные взгляды Эмерсона также созвучны его акценту на процессе. Так, он утверждает, что Бога можно обнаружить лишь в настоящем моменте: «Бог есть, а не был» (CW1:89). В отличие от христианства, называемого Эмерсоном «историческим» (CW1: 82), которое продолжает существовать так, “как если бы Бог был мёртв” (CW1: 84). Даже история, которая очевидно кажется связанной с прошлым, настаивает Эмерсон, находит своё настоящее применение в служении настоящему: «Студент должен читать историю активно, а не пассивно, оценивать свою жизнь как текст, а на книги смотреть как на комментарии» (CW2: 5).

Мораль

Взгляды Эмерсона на мораль тесно переплетаются с его метафизикой процесса, а также с его перфекционизмом и представлением о том, что цель жизни заключается в переходе в «высшие формы» (CW3:14). Цель остаётся, но все формы человеческой жизни, включая добродетели, являются «инициирующими» (CW2: 187). Слово «инициирующий» (“initial”) предполагает глагол «инициировать» (“initiate”), и одна из возможных интерпретаций его утверждения, что «все добродетели являются инициирующими», – в том, что добродетели инициируют исторически развивающиеся формы жизни, такие как римское благородство или [идеал] конфуцианского цзюнь-цзы (благородного мужа – Е. Б.). Эмерсон, действительно, говорил о моральном чувстве как развивающемся исторически, но в эссе «Круги», где встречается утверждение, что от наших добродетелей часто приходится отказываться, а не развивать их, – он занимает более радикальную и скептическую позицию. Он пишет: «Ужас реформы состоит в открытии, что мы должны выбросить наши добродетели или то, что мы всегда считали таковыми, в ту же яму, которая поглотила наши самые грубые пороки» (CW2: 187). Уточняющая фраза «или то, что мы всегда считали таковыми» означает, что Эмерсон не принимает простого релятивизма, согласно которому именно принятое когда-то в качестве добродетели должно быть добродетелью в действительности. Пока что он с настороженностью относится ко всем общепринятым способам мышления и действия. Чтобы правильно оценивать добродетели, нужно рассматривать их в перспективе «нового момента» – в другом месте он называет это истиной, а не доверием (CW2:202) – при таком подходе то, что когда-то казалось значимым, может оказаться «тривиальным» или «тщетным» (CW2:189). С этой точки зрения (вернее сказать – развивающейся совокупности таких точек зрения) добродетели не исчезают, но они могут существенно изменяться и преобразовываться.

Хотя Эмерсон не смог создать систематической нравственной философии, всё же в его работах представлена галерея добродетелей и героев, а также соотносимых с ними пороков и злодеев. В работе «Круги» пороки представлены как «формы преклонного возраста», а герой – как «восприимчивая, целеустремлённая» молодёжь (CW2:189). В «Обращении к школе богословия» злодеем предстаёт «призрачный» проповедник, в чьих проповедях нет и намёка на то, что он вообще когда-либо жил. «Доверие к себе» осуждает добродетели, которые на поверку оказываются «раскаяниями» (CW2: 31), а также аболиционистов, демонстрирующих идеализированную «любовь» к дальним и полных ненависти к тем, кто рядом (CW2: 30).

Конформизм – главный порок для Эмерсона, он – противоположность или «отвращение» к добродетели «доверия к себе». Мы приспосабливаемся, когда проявляем незаслуженное уважение к одежде или другим признакам статуса, когда мы демонстрируем «глупое выражение лести» или «натянутую улыбку в обществе, где мы не чувствуем себя непринуждённо, в ответ на неинтересную нам беседу» (CW2: 32). Эмерсон критикует даже наш конформизм в отношении собственных прошлых поступков, когда они больше не соответствуют потребностям и устремлениям настоящего. Таков контекст, в котором он утверждает, что «глупая последовательность – это пугало недалёких умов, обожаемое мелкими чиновниками, философами и богословами» (CW2: 33). Есть мудрая и глупая последовательности, и глупо быть логичным, если это мешает «главной работе мира – возвышению, расширению, … созиданию человека» (CW1: 65).

Хотя Эмерсон критикует многое в человеческой жизни, всё же он уделяет немало внимания и добродетелям. Главную из них он называет «доверием к себе». Это словосочетание означает оригинальность и спонтанность; запоминающейся иллюстрацией его смысла является группа беспечных мальчишек, «уверенных, что найдётся, чем поужинать, и, подобно господам, не делающих и не говорящих ничего, чтобы расположить к себе…». Дети вершат суд над миром и людьми в нём, предлагая свободное, «безответственное» осуждение тех, кого считают «глупыми» или «назойливыми», и хвалят тех, кого находят «интересными» или «убедительными» (CW2: 29). Образ детей иллюстрирует характерное для Эмерсона соединение романтического (в восхвалении детей) и классического (в идее иерархии, где дети занимают место господ или аристократов).

Притом что Эмерсон создаёт ряд исследований и концепций доверия к себе, всё же он выходит за рамки собственного употребления этого концепта. «Говорить о доверии, – пишет он, – недостаточный, поверхностный способ выражения мыслей. Говорите скорее о том, в чём вы уверены, потому что оно действует и существует» (CW 2:40). «Доверие к себе» может быть понято как признание существования полностью сформировавшейся личности, на которую мы можем положиться. Однако, «личность», на которую мы можем положиться, есть новая личность, которую мы в настоящий момент созидаем. Такая личность, говоря словами Ницше из его «Ecce Homo», «становится тем, что она есть».

По Эмерсону, лучшие отношения между людьми предполагают уверенный и независимый характер, способность положиться на себя. Идеальное общество представляется Эмерсону как противостояние сильных, независимых «богов, переговаривающихся со своих вершин по всему Олимпу». Это было бы подходящей дистанцией между богами, которым Эмерсон советует, «встречаться каждое утро так, будто они прибыли из чужих стран и, проведя день вместе, уезжают в чужие страны» (CW 3:81). Даже «любящие», по его совету, «должны сохранять отстранённость» (CW3: 82). Эмерсон изображает себя сохраняющим такую дистанцию, в бесстрастном признании, завершающем последнее эссе его второго сборника «Номиналист и реалист»:

Уверенная в себе личность будет «публиковать» результаты своего труда, но ей следует прежде научиться находить ту искру оригинальности или гениальности, которую она преподнесёт в дар миру. Этот дар не может быть явлен по требованию, и великая задача жизни состоит в том, чтобы объединить гениальность с её выражением. Эмерсон утверждает, что «человек является собой лишь наполовину, другая половина – это его самовыражение» (CW 3:4). Есть юные гении, сокрушается Эмерсон в «Опыте», которые обещают «новый мир», но не исполняют обещанного: они терпят неудачу, пытаясь отыскать средоточие своего гения «в пределах существующего горизонта человеческой жизни» (CW 3:31). Хотя Эмерсон подчёркивает нашу независимость и даже отдалённость друг от друга, [он признает] публичный, общественный характер вознаграждения за доверие к себе. Учёный обнаруживает, что самые личные и сокровенные из его мыслей обращаются в «самые приемлемые, самые публичные и универсально истинные» (CW1: 63). И великие «представители человечества», определённые Эмерсоном, отмечены влиянием на мир. Их имена – Платон, Моисей, Иисус, Лютер, Коперник, даже Наполеон – «врезались в историю этого мира» (CW1: 80).

Доверие к себе – это центральная, но не единственная добродетель для Эмерсона. Он также восхваляет определённого рода доверие и практику «мудрого скептицизма». Бывают времена, утверждает он, когда мы должны отпустить [ситуацию] и довериться сущности вселенной: «Как путешественник, потерявший дорогу, бросает поводья своей лошади и полагается на инстинктивную способность животного найти путь, так же и нам нужно поступить с божественным животным, перевозящим нас через этот мир» (CW3:16). Просто мир постоянных изменений и противоречивых доказательств требует особого рода эпистемологической и практической гибкости, которую Эмерсон зовёт «мудрым скептицизмом» (CW4: 89). Пример такого скептика он находит в лице Мишеля де Монтеня, которого изображает в книге «Представители человечества» не как неверующего, а скорее, как человека с сильно развитым самосознанием, укоренённого в земле и общественной жизни, ищущего познания. Он жаждет «взглянуть поближе на искусную игру и главных игроков; на то, что есть лучшего на планете: искусство и природу, места и события, но главное – на людей» (CW4: 91). Он знает, что жизнь рискованна и ненадёжна, что это – «буйство множества стихий», для плавания среди которых нужен манёвренный корабль, «подходящий форме человека» (CW4: 91).

Христианство

Эмерсон, сын старшего пастора униатской церкви, посещал Гарвардскую школу богословия и сам был старшим пастором почти три года. Тем не менее, он предлагает глубоко прочувствованную и проницательную критику христианства в «Обращении к школе богословия», вытекающую из ряда аргументов, выдвинутых в «Американском учёном». Если живая душа – единственная в мире ценность, то религиозные институты в не меньшей степени, чем институты образовательные, должны оцениваться по этому критерию. Эмерсон обнаруживает, что современное христианство скорее притупляет, нежели активизирует дух. Оно – «восточная монархия христианства», в которой Иисус, изначально бывший «другом людей», превращается во врага и угнетателя человека. Христианство, верное жизни и учению Иисуса, должно вдохновлять «религиозное чувство» – радостное созерцание, которое скорее можно обнаружить на «пастбищах» или в «лодке на пруду», нежели в церкви. Несмотря на то, что Эмерсон видит в страдании от «нехватки благоговения» национальное бедствие (CW1: 89), он считает странным, что, учитывая «[духовную] скудость в наших церквях» (CW1: 85), кто-то должен посещать их. Поэтому он призывает выпускников школы богословия вдохнуть новую жизнь в старые формы своей религии, стать друзьями и образцами для прихожан, и помнить, что «у всех людей есть возвышенные мысли; у всех есть несколько настоящих часов жизни, которые они ценят; им нравится, когда их слушают; им нравится быть захваченными созерцанием принципов» (CW1: 90).

Власть

Тема власти – тема ранних работ Эмерсона, но она становится особенно заметной в таких зрелых и поздних эссе, как «Опыт», «Монтень, или Скептик», «Наполеон» и «Власть». Власть связана с действием в «Американском учёном», где Эмерсон говорит, что «настоящий учёный сожалеет о каждой упущенной возможности действия как о потерянной власти» (CW1: 59). Она является также темой эссе «Доверие к себе», в котором Эмерсон пишет о каждой личности, что «сила, таящаяся в ней, нова по своей природе» (CW2: 28). В «Опыте» Эмерсон говорит о жизни, которая «не является ни интеллектуальной, ни критической, но крепкой» (CW3: 294); а в эссе «Власть» он восхваляет «боксёров» (CW6: 34) этого мира, выражающих себя грубо и добивающихся своего. Власть, которая интересует Эмерсона, однако, больше связана с искусством и интеллектуальной деятельностью, нежели с политикой или военными силами. В следующем характерном отрывке из «Власти» он утверждает:

Сила повсюду вокруг нас, но её не всегда можно контролировать. Она похожа на «птицу, нигде не приземляющуюся», перепрыгивающую «непрестанно с ветки на ветку» (CW3: 34). Более того мы часто не можем сказать о моменте, когда мы применили силу, что мы это сделали: к счастью, мы находим, что многое достигнуто в те «времена, когда мы чувствовали себя бездеятельными» (CW3: 28).

Единство и настроения

В определённом месте во многих эссе и обращениях Эмерсон проговаривает или по крайней мере ссылается на великое созерцание единства. Он говорит в «Американском учёном» о «едином первоначале» или «источнике силы» (CW1: 53), частью которого является каждый из нас. Он пишет в «Обращении к школе богословия», что каждый из нас – это «вход в глубины Разума». А в «Доверии к себе», в эссе, более чем какие-либо другие воспевающем индивидуальность, он пишет о «разрешении всего в вечно благословенном Едином» (CW2: 40). «Высшая душа» – самое продолжительное рассуждение Эмерсона о «Едином», но даже в нём он не уходит от мнимого конфликта между реальностью процесса и реальностью окончательного метафизического единства. Как видение последовательности и видение единства могут быть согласованы?

Эмерсон никогда не даёт ясного или окончательного ответа. Одно решение, которое он одновременно и принимал, и отвергал, –недвусмысленный идеализм, согласно которому вневременное «Единое» или «Высшая душа» является единственной реальностью, а всё прочее – лишь иллюзия. Он предлагает это решение, например, во многих текстах, где говорит о пробуждении от снов или кошмаров. Но затем он изображает то, к чему мы пробуждаемся, не просто как неизменное «Единое», но как процесс или последовательность: «роста» или «движения души» (CW2: 189); или как «новую ещё недостижимую Америку» (CW3: 259).

Эмерсон сужает своё видение единства (как и всего остального) посредством того, что Стэнли Кэвелл называет его «эпистемологией настроений». Согласно его эпистемологии, наиболее полно раскрытой в «Опыте» и представленной также во всех работах Эмерсона, мы никогда не постигаем что-то «непосредственно» или само по себе, но только в определённом аспекте или в настроении. Эмерсон пишет, что жизнь – «череда настроений похожая на нитку бус», сквозь которую мы видим лишь то, что можно разглядеть в отверстие каждой бусины (CW3: 30). Бусы состоят из нашего темперамента, наших переменчивых настроений и «Владык жизни», управляющих всем человеческим опытом. К Владыкам относятся «Последовательность», «Внешнее», «Мечта», «Реальное» и «Неожиданное»‹4›  Выходит, что великое видение единства – лишь аспекты нашего восприятия мира?

Наиболее прямую попытку согласовать последовательность и слитность, или единство и множество Эмерсон предпринимает в эссе «Номиналист и реалист», завершающем сборник «Эссе. Второй выпуск». В нём он говорит о вселенной как о «Двуликом старце, … все заявления которого можно как подтвердить, так и опровергнуть» (CW3: 144). Здесь, как и в «Опыте» Эмерсон оставляет нас в вихре сменяющихся настроений. «Я всегда неискренен, – заключает он скептически, – так как всегда знаю, что есть и другие настроения» (CW3: 145). Но Эмерсон разыгрывает, а также описывает смену настроений и завершает текст «Номиналиста и реалиста» с «ощущением, что всё осталось ещё не высказанным» и, по меньшей мере, с идеей универсальной истины (CW3: 363).

Несколько вопросов об Эмерсоне

Последовательность

Эмерсона обычно обвиняют в непоследовательности. Он говорит, что в основе своей мир – это процесс, а также единство; он противится навязыванию ему нашей воли, и его движение обусловлено силой нашего воображения; путешествия полезны, так как приносят нам опыт, и одновременно бесполезны, так как мы просыпаемся в новом месте, чтобы увидеть то же «печальное я», которое, как нам кажется, мы оставили позади (CW2: 46).

Эмерсоновская «эпистемология настроений» является попыткой создать структуру для объединения того, что в противном случае могло бы показаться противоречивыми взглядами, точками зрения или доктринами. Эмерсон, действительно, предполагает «принять», как он выражается, «шум и гам противоречивых тенденций» (CW3: 36). Он предлагает быть безответственным по отношению ко всему, что мешает саморазвитию. Вот почему в завершении «Кругов» он пишет, что он – «лишь экспериментатор… без Прошлого за спиной» (CW2: 188). В мире непрестанных изменений, который он изображает в этом эссе, нет ничего устойчивого, за что можно было бы нести ответственность: «каждый момент нов; прошлое постоянно поглощается и забывается, лишь грядущее свято» (CW2: 189).

Несмотря на это утверждение, в эссе и идеях Эмерсона есть заслуживающая внимания согласованность. Возьмём в качестве примера его идею «живой души», которую он упоминает в «Американском учёном» как «единственную ценную вещь в мире». Идея стала предпосылкой критики Эмерсоном «[духовной] скудости церквей» (за то, что они не питают и не пробуждают души тех, кто ходит в них); это часть его понимания поэмы как «мысли настолько страстной и живой, что, подобно духу растения или животного, она имеет свою собственную архитектуру…» (CW3: 6); а также, разумеется, это – суть эмерсоновской мысли о доверии к себе. На самом деле, есть много способов установить согласованность в философии Эмерсона, руководствуясь перечисленными выше идеями: процесса, образования, доверия к себе и настоящего момента.

Ранний и поздний Эмерсон

Внимательному читателю трудно не почувствовать существенную разницу между ранним и поздним Эмерсоном: к примеру, между бодрой «Природой» (1836) и утомительным финалом «Опыта» (1844); между необузданным создателем «Доверия к себе» (1841) и изнурённым автором «Судьбы» (1860). Эмерсон сам, кажется, заявляет о таких различиях, когда пишет в «Судьбе»: «Когда-то мы думали, что положительная сила – это всё. Теперь мы поняли, что половина – во власти негативной силы, или случая» (CW6: 8). Является ли «Судьба» письменной фиксацией урока, который не вобрало в себя раннее творчество Эмерсона, относительно того, какими многими способами обстоятельства, над которыми мы не властны (эпидемии, ураганы, темперамент, сексуальность, старость), сдерживают нашу уверенность в себе и саморазвитие?

«Опыт» – ключевое переходное эссе. Оно начинается с вопроса: «В чём мы находим себя?». Ответ нерадостный, поскольку Эмерсон обнаруживает, что мы пребываем в недоразумении и во мраке, где «сон всю жизнь витает перед нашими глазами, как ночь нависает над еловыми ветками» (CW3: 27). Случай нависает над текстом эссе, но не проявляется до третьего абзаца, в котором рассказано о смерти его пятилетнего сына Уолдо. В этом эпизоде и в своей реакции на него Эмерсон обнаруживает общую «нелицеприятную» черту существования – оно всегда ускользает от нас, как его маленький мальчик.

В «Опыте» раскрыто множество настроений. В нём есть моменты прозрения и взвешенное суждение, что «идеальное путешествие всегда с нами, небеса – без разрывов и швов» (CW3: 41). Эссе предлагает мудрый совет о «скольжении по поверхности жизни» и ограничении нашего опыта «срединным миром». Но даже его оптимистичный финал разворачивается в обстановке сущностного «поражения». «Давай же, старое сердце!» – изнурённый голос звучит в последнем предложении эссе. Хотя эссе завершается утверждением, которое своей глубокой надеждой и подчёркнутой уверенностью перекликается с некоторыми из самых пылких пассажей в текстах Эмерсона. «Подлинной романтикой, ради которой и существует мир, – утверждает он, – станет превращение гениальности в практическую мощь» (CW3: 49).

Несмотря на существенные различия в тонах и акцентах, оценка Эмерсоном нашего состояния остаётся практически неизменной во всех его текстах. Нет более жёсткого осуждения обыденной человеческой жизни, чем в ранней работе, «Американский учёный», где Эмерсон утверждает, что «Люди в истории, люди в современном мире, – это букашки, икринки, называемые “массой” и “стадом”. За столетие или тысячелетие встречаются один или два человека, то есть одно или два приближения к подлинному состоянию каждого человека» (CW1: 65). И наоборот, в его ранних работах нет более идеалистического утверждения, чем высказывание в «Судьбе», что «мысль растворяет материальную вселенную, вознося разум в сферы, где всё пластично» (CW6: 15). В общем, ранние работы выражают светлую надежду на человеческие возможности, чувство, что Эмерсон и его современники были готовы сделать великий шаг вперёд и вверх; а более поздние работы, хотя полные надежд и уверенности, несут отпечаток бремени или тяжести и более выраженное чувство глухого сопротивления миру.

Истоки и влияние

Эмерсон много читал и в своих эссе отдавал должное тем авторам, у которых он учился. Он сохранял списки литераторов, философов и религиозных мыслителей в своих дневниках и работал над их классификацией.

Среди наиболее важных авторов для становления эмерсоновской философии – Платон и ряд неоплатоников: Плотин, Прокл, Ямвлих, а также Кембриджские платоники. Не менее важны авторы, работавшие в кантианской и романтической традициях (о которых, вероятно, Эмерсон больше всего узнал из «Литературной биографии» Кольриджа). Эмерсон запоем читал тексты об индийской, особенно об индуистской, философии и о конфуцианстве. Было также много эмпирических, или основанных на опыте, влияний, исходящих от Беркли, Вордсворта и других английских романтиков, физики Ньютона, а также от новых научных исследований в области геологии и сравнительной анатомии. Другие авторы, кого Эмерсон часто упоминает, – Анаксагор, Блаженный Августин, Френсис Бэкон, Якоб Бёме, Цицерон, Гёте, Гераклит, Лукреций, Мэн-цзы, Пифагор, Шиллер, Торо, Август и Фридрих Шлегели, Шекспир, Сократ, г-жа де Сталь и Эммануил Сведенборг.

Работы Эмерсона были хорошо известны в Соединённых Штатах и в Европе при его жизни. Ницше читал немецкие переводы эссе Эмерсона, выписывал в дневники высказывания из «Истории» и «Доверия к себе» и писал о сборнике «Эссе», что «никогда в такой мере не ощущал себя в книге как дома». Идеи Эмерсона о «сильных, переполненных [энергией]» героях, дружбе как соперничестве, об образовании и отказе от контроля ради его достижения можно проследить в текстах Ницше. Другие эмерсоновские идеи – о трансформации, идеале в обыденном смысле и о силе человеческой воли – пронизывают труды таких классиков американского прагматизма, как Уильям Джеймс и Джон Дьюи.

Среди всех философов самый тесный и длительный контакт с Эмерсоном поддерживал Стэнли Кэвелл, и Эмерсон стал главным источником его работ о «моральном перфекционизме». В его ранних эссе об Эмерсоне, таких как «Осмысливая Эмерсона», Кэвелл рассматривает место Эмерсона в кантианской традиции и исследует сходство его призыва вернуться к «обычному и приземленному» из «Американского учёного» со стремлением Витгенштейна вернуться к простому языку. В работах «Быть странным, сравняться» и «Аверсивные размышления» Кэвелл разбирает предвосхищение Эмерсоном экзистенциализма, кроме того в этой и других работах он изучает сходство Эмерсона с Ницше и Хайдеггером.

В работах «Обстоятельства красивые и некрасивые» и «Города слов» Кэвелл развивает то, что он называет «эмерсоновским моральным перфекционизмом», яркий пример которого находит в «Истории» Эмерсона: «Итак, всё сказанное о мудреце стоиком, восточным мыслителем или современным эссеистом объясняет каждому читателю его собственную мысль, объясняет его недостигнутую, но достижимую самость». Эмерсоновский перфекционизм ориентирован на более мудрое или лучшее «я», которое никогда не обретает завершённость, оно – всегда зарождающееся, всегда в пути.

У Кэвелла нет изящного и точного определения перфекционизма, а его список трудов перфекционистов простирается от «Государства» Платона до «Философских исследований» Витгенштейна. Но он определяет «две главные темы перфекционизма» в текстах Эмерсона: 1) «что человеческое «я»… всегда находится в процессе становления, как в пути, всегда – частично на следующей ступени. Это путешествие описано как образование или совершенствование»; 2) «что другой, к кому я могу обратиться словами, в которых выражаю себя, это Друг – тот, кто может стать как целью путешествия, так и сподвижником и попутчиком» (Cities of Words, 26–7). Другом может быть не только человек, но и текст. В выдержке из «Истории», процитированной выше, сочинение «стоика, восточного мыслителя, или современного эссеиста» о «мудреце» предстаёт своеобразным другом и проводником, разъясняющим каждому читателю не просто некую идею, но «его собственную мысль». Такой текст становится сподвижником и попутчиком.

Погружение Кэвелла в перфекционизм началось с его ответа коллеге Джону Ролзу, осудившему в «Теории справедливости» Ницше (и косвенно – Эмерсона) за утверждение, что «человечество должно непрестанно трудиться над созданием отдельных великих человеческих существ‹5›». «Перфекционизм, – утверждает Ролз, – отрицается как политический принцип». Кэвелл отвечает, что сосредоточенность Эмерсона (и Ницше) на великом человеке не имеет ничего общего с передачей экономических ресурсов, политической власти или с идеей, что «есть некий отдельный класс великих людей, … ради чьего блага, а также концепции блага, должно жить остальное общество» (CHU, 49). Великий мужчина или женщина, утверждает Кэвелл, скорее нужны демократии, чем противны ей: «нужны, чтобы критиковать демократию изнутри» (CHU, 3).

Библиография

Работы Эмерсона

CW – The Collected Works of Ralph Waldo Emerson, ed. Robert Spiller et al, Cambridge, Mass: Harvard University Press, 1971.

E ¬– “Education,” in Lectures and Biographical Sketches, in The Complete Works of Ralph Waldo Emerson, ed. Edward Waldo Emerson, Boston: Houghton Mifflin, 1883, pp. 125–59.

• The Complete Works of Ralph Waldo Emerson, ed. Edward Waldo Emerson, Boston: Houghton Mifflin, 12 volumes, 1903–4.

• The Annotated Emerson, ed. David Mikics, Cambridge, MA: Harvard University Press, 2012.

• The Journals of Ralph Waldo Emerson, ed. Edward Waldo Emerson and Waldo Emerson Forbes. 10 vols., Boston and New York: Houghton Mifflin, 1910–14.

• The Journals and Miscellaneous Notebooks of Ralph Waldo Emerson, ed. William Gillman, et al., Cambridge: Belknap Press, Harvard University Press, 1960.

• The Early Lectures of Ralph Waldo Emerson, 3 vols, Stephen E. Whicher, Robert E. Spiller, and Wallace E. Williams, eds., Cambridge, Mass: Harvard University Press, 1961–72.

• The Letters of Ralph Waldo Emerson, ed. Ralph L. Rusk and Eleanor M. Tilton. 10 vols. New York: Columbia University Press, 1964–95.

• (with Thomas Carlyle), The Correspondence of Emerson and Carlyle, ed. Joseph Slater, New York: Columbia University Press, 1964.

• Emerson’s Antislavery Writings, eds. Len Gougeon and Joel Myerson, New Haven and London: Yale University Press, 1995.

• The Later Lectures of Ralph Waldo Emerson, eds. Ronald Bosco and Joel Myerson, Athens: University of Georgia Press, 2003.

• Emerson: Political Writings (Cambridge Texts in the History of Political Thought), ed. Kenneth Sacks, Cambridge: Cambridge University Press, 2008.

Избранные произведения об Эмерсоне

• Allen, Gay Wilson, 1981, Waldo Emerson, New York: Viking Press.

• Arsić, Branka, 2010. On Leaving: A Reading in Emerson, Cambridge, MA: Harvard University Press.

• Arsić, Branka, and Carey Wolfe (eds.), 2010. The Other Emerson, Minneapolis, MN: University of Minnesota Press.

• Bishop, Jonathan, 1964, Emerson on the Soul, Cambridge, MA: Harvard University Press.

• Buell, Lawrence, 2003, Emerson, Cambridge, MA: Harvard University Press.

• Cameron, Sharon, 2007, Impersonality, Chicago: University of Chicago Press.

• Carpenter, Frederick Ives, 1930, Emerson and Asia, Cambridge, MA: Harvard University Press.

• Cavell, Stanley, 1981, “Thinking of Emerson” and “An Emerson Mood,” in The Senses of Walden, An Expanded Edition, San Francisco: North Point Press.

• –––, 1988, In Quest of the Ordinary: Lines of Skepticism and Romanticism, Chicago: University of Chicago Press.

• –––, 1990, Conditions Handsome and Unhandsome: The Constitution of Emersonian Perfectionism, Chicago: University of Chicago Press. (Abbreviated CHU in the text.).

• –––, 2004, Emerson’s Transcendental Etudes, Stanford: Stanford University Press.

• –––, 2004, Cities of Words: Pedagogical Letters on a Register of the Moral Life, Cambridge, MA and London: The Belknap Press of Harvard University Press.

• Conant, James, 1997, “Emerson as Educator,” ESQ: A Journal of the American Renaissance, 43: 181–206.

• –––, 2001, “Nietzsche as Educator,” Nietzsche’s Post-Moralism: Essays on Nietzsche’s Prelude to Philosophy’s Future, Richard Schacht (ed.), Cambridge: Cambridge University Press, 181–257.

• Constantinesco, Thomas, 2012, Ralph Waldo Emerson: L’Amérique à l’essai, Paris: Editions Rue d’Ulm.

• Ellison, Julie, 1984, Emerson’s Romantic Style, Princeton: Princeton University Press.

• Firkins, Oscar W., 1915, Ralph Waldo Emerson, Boston: Houghton Mifflin.

• Follett, Danielle, 2015, “The Tension Between Immanence and Dualism in Coleridge and Emerson,” in Romanticism and Philosophy: Thinking with Literature, Sophie Laniel-Musitelli and Thomas Constantinesco (eds.), London: Routledge, 209–221.

• Friedl, Herwig, 2018, Thinking in Search of a Language: Essays on American Intellect and Intuition, New York and London: Bloomsbury Academic.

• Goodman, Russell B., 1990a, American Philosophy and the Romantic Tradition, Cambridge: Cambridge University Press, Chapter 2.

• –––, 1990b, “East-West Philosophy in Nineteenth Century America: Emerson and Hinduism,” Journal of the History of Ideas, 51(4): 625–45.

• –––, 1997, “Moral Perfectionism and Democracy in Emerson and Nietzsche,” ESQ: A Journal of the American Renaissance, 43: 159–80.

• –––, 2004, “The Colors of the Spirit: Emerson and Thoreau on Nature and the Self,” Nature in American Philosophy, Jean De Groot (ed.), Washington, DC: Catholic University of America Press, 1–18.

• –––, 2008, “Emerson, Romanticism, and Classical American Pragmatism,” The Oxford Handbook of American Philosophy, Cheryl Misak (ed.), Oxford: Oxford University Press, 19–37.

• –––, 2015, American Philosophy Before Pragmatism, Oxford: Oxford University Press, 147–99, 234–54.

• Holmes, Oliver Wendell, 1885, Ralph Waldo Emerson, Boston: Houghton Mifflin.

• Lysaker, John, 2008, Emerson and Self-Culture, Indianapolis: Indiana University Press.

• Matthiessen, F. O., 1941, American Renaissance: Art and Expression in the Age of Emerson and Whitman, New York: Oxford University Press.

• Packer, B. L., 1982, Emerson’s Fall, New York: Continuum.

• –––, 2007, The Transcendentalists, Athens: University of Georgia Press.

• Poirier, Richard, 1987, The Renewal of Literature: Emersonian Reflections, New York: Random House.

• –––, 1992, Poetry and Pragmatism, Cambridge, Mass.: Harvard University Press.

• Porte, Joel, and Morris, Saundra (eds.), 1999, The Cambridge Companion to Ralph Waldo Emerson, Cambridge: Cambridge University Press.

• Richardson, Robert D. Jr., 1995, Emerson: The Mind on Fire, Berkeley and Los Angeles: University of California Press.

• Sacks, Kenneth, 2003, Understanding Emerson: “The American Scholar” and His Struggle for Self-Reliance, Princeton: Princeton University Press.

• Urbas, Joseph, 2016, Emerson’s Metaphysics: A Song of Laws and Causes, Lanham, MD and London: Lexington Books.

• Versluis, Arthur, 1993, American Transcendentalism and Asian Religions, New York: Oxford University Press.

• Whicher, Stephen, 1953, Freedom and Fate: An Inner Life of Ralph Waldo Emerson, Philadelphia: University of Pennsylvania Press.

• Zavatta, Benedetta, 2019, Individuality and Beyond: Nietzsche Reads Emerson, trans. Alexander Reynolds, New York: Oxford University Press.

Источники в переводах на русский язык:

Эмерсон Р. Великие люди. СПб.: Издание В. В. Битнера, 1904.

Эмерсон Р. Избранники человечества. М.: Проблемы эстетики, 1912.

Эмерсон Р. У. Нравственная философия. М.: АСТ, 2001.

Эмерсон Р. У. Нравственная философия. Опыты. Представители человечества. Образ жизни. М.: Амрита-Русь, 2021.

Эмерсон Р. У. Нравственная философия: Ч. 1–2 / Пер. с англ. Е. Ладыженской. СПб.: Типография Ретгера и Шнейдера, 1868.

Эстетика американского романтизма. Переводы с английского / Составление, вступительная статья и комментарии А. Н. Николюкина. Серия: История эстетики в памятниках и документах. М.: Искусство, 1977. С. 178–327.

Исследования на русском языке:

Блум X. Страх влияния. Карта перечитывания / Пер., сост., примеч., послесл. С. А. Никитина. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1998. С. 270–298.

Брукс В. В. Писатель и американская жизнь Т. I. Расцвет Новой Англии. М.: Прогресс, 1967.

Григорьева Т. П. Новые пророки (Г. Торо, Р. Эмерсон, Л. Толстой, М. Ганди). СПб.: Алетейя, 1996.

История литературы США. Том 2. Литература эпохи романтизма. М.: Наследие, 1999.

Иткина Н. Л. Эстетические проблемы американской литературы XIX–XX веков. Пособие по аналитическому чтению. М.: РГГУ, 2002.

Осипова Э. Ф. Путешествие идей. Из истории культурных связей России и США. СПб.: Нестор-История, 2019.

Осипова Э. Ф. Ральф Эмерсон и американский романтизм. СПб: Изд-во Санкт-Петербургского Университета, 2001.

Покровский Н. Ральф Уолдо Эмерсон. В поисках своей Вселенной. Конкорд: Центр американских исследований, 1995.

Ракитин П. Ю. Взгляды Р. У. Эмерсона на природу исторического познания // Философия. Журнал Высшей школы экономики. 2020. Т. 4, № 4. С. 79–112.

Сидоров И. Н. Философия действия в США: от Эмерсона до Дьюи. Л.: Издательство ЛГУ, 1989.

Трофимова З. П. Религиозно-философские и политические взгляды американского трансцендентализма XIX века // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 2012. № 2. С. 73–84.

Цыпина Л. В., Ченских Е. П. У истоков энвайроментализма: Природа и Человек в философии Р. У. Эмерсона // Философская мысль. 2020. № 9. С. 14–27.